Глава 1. Знамение. 

За время тяжелой войны за пределами Империи Форк Брего изрядно истощал. Даже бородавка на его левой стороне немного сдала вниз. Ему стоил больших усилий каждый шаг. Посох в его руке, по рукоять обросший тиной, медленно скользил по вылизанной палубе... И наконец его единственная нога ступила на сушу. Для нее это были самые счастливые мгновенья. Капитан приказал выгрузить на сушу остатки пищи и женщин. Нагой гном Ульго суетился, чтобы одеть мешковину на сморщенное от холода тело, но постоянно спотыкался о взор адмирала. 

«Ты, что, скотский?» - корил себя Ульго, - «Не можешь мешковину натянуть на горб? Адмирал же смотрит! Стыдно, должно быть!». Поднимался ураган. Пурпурный Ветчинник на мачте сулил неладное. «В гнома вселился Го, проткнуть его!» - решительно завизжал Брегонтин и в падении по рукоять вогнал посох в нос Ульго. Примеру Его Вялейшества последовали все офицеры. Они, по очереди, согласно званиям макали кортики в кровь гнома. Таков был обычай. 
Шквалистый ветер притих. Брего был прав. Го сейчас был силен как никогда прежде, но даже ныне он был не в состоянии перечить воле смертного командующего. Ульго был слаб и поддался, он должен был...., но не сумел. «Нас тут не ждут» - шептались матросы и тростник шуршал в унисон с их страхом...

Глава 2. Лагерь. 

Ульго был смелым воином. Он должен был принять смерть глядя ей в глаза. Го трепетно обнял гнома и растворился в тумане болота им. Кватоза. Нужно было разбить лагерь. «Смердящий, поди сюда!» -адмирал призвал жестами Работящего. Конепёс послушно принялся рыть яму для фундамента. Ничего не получалось, болотистая земля струями стекала обратно в яму. Работящего заметно переживал, ему очень не хотелось отправиться вдогонку за Ульго... 

«Ноготь коготистый не потому-ли, что перст перстнистый....» - вслух задумался Брегонтин. Он сидел на земле и внимал рабочему сопоту конепса, исходящему из ямы. Адмиралу было спокойно и хорошо. Он решил вздремнуть. 
«Просим в нору, ваше Вяловисячество!» - радостным хором ржелаяли конепсы. «Вы что, лишалые, удумали будить адмирала?» - сердился старший офицер, – «Только я могу!». Толпа робко подалась назад. «Ты с кем перепутал меня, гнилой ферзь?!» - воспрял один из конепсов, - «Я конепес, я рыл, а ты как служишь?» Офицер медленно повернулся к озлобленной толпе. Он знал, что был недостоин будить Бреготина, но это была его единственная обязанность за последние 70 лет. 
«Ты как с конепсом изъясняешь речь?»- неохотно просыпался адмирал. Брего прилоктился на коврике и велел конепсам наказать грубого офицера. Толпа охотно отрвала у него руку и одно ухо. Такова была плата за невежество в присутствии командующего. Офицер с невозмутимым спокойствием выдержал испытание. Он знал, что стоны страдания лишь усилят его боль. 
«Я могу быть и далее!» - радовался офицер, поднимаясь на ноги. И было чему радоваться. Он остался жив. 

Глава 3. Гуаровый лес. 

Немного отдохнув, адмирал велел капитану построить войско. Почти четыре сотни воинов открылись взору Брегонтина. «Так не пойдет... мне нужно больше мяса!» - осмотрев строй отрезал адмирал. Ему требовалось время, чтобы наконец понять, что его многотысячной армии больше нет. И те храбрецы, что пали под Аонгом, больше никогда не будут биться на его стороне плечем к плечу. Брегонтин нервно закурил бороду и начал говорить: «Дреги! Все, кто сейчас со мной! Только мы сможем продлить жизнь в Норог Заке! Мы потеряли все, что было...Но..настало время открыть вам тайну. В трюмах полно ящиков с фрогоном, его энергии хватит Норог Заку еще лет на пятьдесят...это все, что у нас осталось. Мы должны доставить его в столицу...». Брегонтину было тяжело говорить. Его вздернутый Южными ветрами нос жадно вдыхал сухой котнинентальный воздух...Времени оставалось мало. Судя по оттенку Ветчинника, энергии в столице оставалось еще на месяц... «В тропу!» - скомандовал Брего. Войско зашумело. «Мы не сможем унести все ящики, ибо они не в пору нам и много их!»-крикнул самый смелый. Адмирал сжал посох так, что рукоять хрустнула. Он был в ярости, но понимал, что тварей действительно мало. «Вьючить всех на чем свет стоит!» - бросил второй капитан. Конепсы недовольно скулефыркали, но навьючивали себя коробками с фрогоном. 
«Скорее в лес! Там...м.. гуары... их много... мы сможем на них....»-упал в ноги адмиралу молодой дозорный гном. Гуары давно перестали быть друзьями обитателей Империи. Они ненавидели всех, кто входил в лес. Брегонтин рисковал потерять еще пару десятков механических медведей, но перевозить ящики на гуарах было бы куда легче. Мехведи построились сами - они ненавидели гуаров. «Нам нужно их около семи...» -сухо прошептал Брегонтин. Он с тоской смотрел на ржавых и поеденных морской коррозией мехведей. Они были с ним с самого начала войны в Горн-Альме... Некоторых из них он видел в последний раз... 
Бригада воинов рванула в лес... Брегонтин подошел к капитану и велел ему поклоняться адмиральскому посоху. Такое происходило каждый день, как раз перед закатом. Адимралу это всегда поднимало настроение. 
Через некоторое время завербованные гуары были навьючены и колонна двинулась в горы. На север... 

Глава 4. Засада. 

Пятеро мехведей армолапами прокладывали путь в густых зарослях тростника. Колонна двигалась очень медленно. Надо было добраться до вершины до рассвета, пока не проснулись дикие гуары. Брегонтин заметно переживал. «Коли не так, то как?!»-возмущенно бурчал адмирал. Море было его домом, но на суше все казалось непонятным и чужим. Только в рыбацком селе Колиастро, что на самой вершине, он мог бы облегченно выдохнуть. Поэтому он ждал этого момента, а до этого выдыхал сипло и тяжело, чтобы гномы не вычислили подвох. Капитан горячо дышал в спину адмиралу. «Не дыши мне в горб! А не то щебнем рожу натру!»-грянул Брего. Но капитан спал, он всегда спал на ходу. 

Брего не сердился на него, он просто бил его за это сапогом по морде каждый раз. Адмиралу хотелось курить, но борода кончилась. Брегонтин повернулся к Работящего и дернул за гриву. Конепес взвизгнул от боли: «Ваше Вялостоятельство! Как можно так?» и тут же получил кулаком в брюхо. «Брегонтин хочет курить! Если надо - всего скурит!» - объяснил будящий офицер. Он шел рядом и ждал этого. Ему было безумно приятно, что конепсу оторвали клок гривы вместе с куском шкуры... Но это было лишь начало. Никто из дрегов не знал, что на запах раненой конепсины слетаются жуки гривожоры – падальщики, которые совсем не прочь заодно отведать и живого мяса. 
Лес устрашающе загудел, и со всех сторон на Работящего посыпались насекомые. Они охотно разгрызали его раненую гриву и проникали под кожу, вызавая жудкую чесоть. Конепес взвыл от страдания. «Облить смолой гадов!»-скомандовал Брего. Только так можно было спасти несчастного Работящего. Гномы быстро поднесли кипящую смолу - они держали ее наготове для усмирения взбесившихся гуаров, - и окатили скотину... Конепес замолк, но было видно, как его ребра шевелятся под янтарной смоляной коркой. «Снима-ай!» -приказал капитан и трое мехведей разом стащили застывшую массу с конепса...вместе с кожей. Конепес скорчился и упал в песок. Ему срочно нужен был врач... 

Глава 5. Рыбий завтрак. 

Объявили привал. Брегийцы отошли за водой. «Кто как, а мне к доктору надо!» - бесшкурый конепес полз по гравию на юг. Он отключил все, но не до конца и, поэтому ему было не по себе. Именно тогда и стало понятно, что Го наблюдал за тем, что творилось подле ноги адмирала. Брегонтин, присев на пнище, драл ногти на прелой ноге капитана. «Толстая мразь! Уже согнуть рубец не можешь!» - недовольно ворчал Брего. От капитанской ноги разило. Адмиралу до сих пор казалось, но он продолжал делать вид, что все хорошо видно. Перед его глазами царила городская стена Аонга и он сам, слева...там где ворота... 
Мехведи доедали остатки тухлятины с корабля. «Ко мне, незнающие скуки рукоделы!» - призывал всех одинокий в конце очереди. Ему было не до смеха. Он знал о конепсах все. В книге писалось и о том, что Яряне прокладывали этот путь много двадцатилетий тому. Но ни слова про самих Ярян. Они пали и их не стало. 
«Придет еще мое... ой, придет!» - задним числом писал капитан в корабельном журнале. Он не забыл о том, чему учил его Прогей. Вьючные гуары устало смотрели своими большими глазами на раненого мехведя Тихуна, из левого колена которого капало моторное масло. Шланг был подран в клочья. «С нами больше нет их...» - с грустью произнес адмирал. Он заметил куски бесформенной массы в конце каравана и вспомнил женщин, которые так вкусно умели приготовить ее. Чума никого не пожалела. Их пришлось сжечь заживо и сбросить за борт. Брегонтин очень скучал по каждой из них. 
Работящего дополз на юг и прикорнул. Он видел сон, которого не понимал. Но его поедали страшные рыбы, и это был их первый в жизни завтрак.... 

Глава 6. «Экий брегиант!» 

«Брегословись его тело с миром!» -прошептал Дин Го Мар над покойным телом Работящего. Го Мар был официальным консулом Го в караване Брегонтина и его никто не трогал руками. Тело Работящего, мягкое и скользкое, медленно потащилось в бор, туда, где росли большие и не очень. «Уху-ху, сколько нас полегло ныне....» -сетовал адмирал и его нога вторила его словам чесотью. Солдаты ломали шапочки и чепцы и уныло наблюдали за этим. 
В конце концов, одного гуара пришлось задавить. Он много слышал из уст капитана и самого Брего. Его заставляли это делать, чтобы нарочно сжить. «Экий брегиант!» - восхвалял капитан рылерсона Кавып, который тащил сразу три ящика с фрогорном, те что с задавленного гуара. Рылерсон смотрел в свой маленький глаз и тосковал по временам, когда был жив гуар. Наступал вечер. Решили ночевать стоя, а те кто садился – получали пищу. Капитан все время пригибал себя, ему болели пальцы на ногах. Брегонтин отодрал все, но что-то нельзя было вовсе. Вот и ныло. Брегонтин вскорнул. Ему снились женщины, толстые и малые, разных поколений и родов. Он видел в каждой из них прекрасное. И конечно, свою дочь Абдоль-Мык Брегонтиновну. Она была сейчас далеко, но адмирал ждал встречи и верил, что она скоро случится. 
Кавып притомил хребет и отпал на вереск. Ящик ударился и раскололся на части. Из коробки посыпался ядовитый порошок. «Надеть пузыри!» - громом разразился Капитан. Желчные пузыри конепсов лучше всего спасали войско от ядов. В такие моменты сами конепсы всегда чувствовали свое превосходство. У них была стойкость. Брегнонтину давно не давал покоя насморк и это сыграло ему на ногу. Фрогорн собрали и отсыпал снова в коробки. 

Глава 7. Злой вестник. 

Впереди стеной разрастался город. Это был Нарек. Он разрастался на глазах и становился и впрямь. Нога Брегонтина знала, что здесь наконец найдет покой. Двое стражей у ворот скрестили дреколье преградив путь каравана. «Ты злой вестник! Прочь в ночь!» - скомандовал пьяный страж одноногому адмиралу. Адмирал обиделся. Он не любил, когда его не узнают на улицах. Посох стремительно проткнул стражей и караван зашел в город. 
Это был сказочный мирок добра и бедности. Каждый тут мог отведать. Даже гуарам приглянулись несколько плюшевых гуарок на витрине. Это были чучела обитые плюшем для влагостойкости. Адмирал послал Гончего за губернским прихвостнем – надо было накормить войско. Гончего тяжело сопел. Его грива не знала укусов. Он был братом Работящего и помнил его. 
Прихвостень распорядился и припал к прелой ноге капитана. Он молил о пощаде.Тщетно. Он был растоптан. Казармы были в распоряжении адмирала. Нога отекла и пожелала присесть. Брегонтин потакал ей и не зря. Она благодарила его время от времени чесотью. «А что есть вестник? И я ли тот, чью бороду они узрели ныне?» - недоумевал Брегонтин Береягович. Капитан немо смотрел с обрыва, в который опал прихвостень. Он смотел гораздо быстрее и не понимал ничего. «Отбой!» - повисло в воздухе и скулефырканье сменило сладкое сопение. Все отдыхали. Никто не боялся Го. В этом городе адмирала перепутали с ним. Город надо было сжечь еще вчера. Но где тогда преть ноге капитана? Мысли роились в голове у Гончего...Он стащил горсть фрогона и забылся на миг.